Татьяна Никитична Дрынова – сотрудница обнинской библиотеки «Старый город». Её отец, Никита Васильевич Никулин, воевал на территории Калужской области. В первые дни войны, в 1941 году, он служил комендантом Боровска, раненым попал в плен. И оставил после себя удивительные воспоминания о тех днях. Никита Васильевич, как и многие другие фронтовики, не любил рассказывать о войне. И только спустя много лет после его смерти в руки дочери попали записки, написанные отцом о тех страшных событиях.

Никита Васильевич Никулин родился в 1908 году, участник Великой Отечественной войны, инвалид, награждён медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». Это всё, что Татьяна Дрынова знала о боевом прошлом отца. Однажды, разбирая семейный архив, она обнаружила потёртую папку. В ней были аккуратно сложены 67 ветхих листочков из школьных тетрадок, исписанных местами карандашом, местами – выцветшими уже, синими чернилами. Долгие годы эти дневники хранила мама Татьяны Никитичны, жившая в Грозном, и только после её смерти они попали к дочери…

Война застала Никиту Никулина, когда он был слушателем Военно-инженерной академии РККА имени В.В. Куйбышева. События, которые он описывал, начинались с 1 октября 1941 года.

От Гжатска до Москвы, от Москвы до Малоярославца, от Малоярославца до Боровска продвигался старший лейтенант Никулин вместе с инженерным отделом штаба Резервного фронта.

Воспоминания написаны автором во второй половине 1943 года – начале 1944 года. В своих дневниках он писал о поездке по Варшавке с полковником Тупичевым с целью проверить и наладить состояние инженерной службы. О встрече на дороге с Г.К. Жуковым, о разрушении Медыни, своём назначении 11 октября 1941 года командиром 456 сапёрного батальона 113 стрелковой дивизии, о боях за Боровск, о тяжёлом ранении. С огромной благодарностью вспоминал Никита Васильевич о тех жителях Боровска, которые помогали ему, раненому, в течение целого месяца в оккупированном фашистами городе. Тяжело читать страницы, где он описывает состояние советских солдат, попавших в плен…

Последняя часть записок посвящена жизни в пересыльном лагере, созданном немцами в калужском городе Юхнове. В центре Юхнова теперь стоит памятник узникам фашистских концлагерей. Здесь и освободили Никиту Никулина и других тяжелораненых солдат советские войска в марте 1942 года.

Войну Никулин закончил 9 мая 1945 года. И поднял с однополчанами тост «За Победу!» Воспоминания Никиты Никулина были напечатаны в сборнике: «Земля Боровская: Страницы истории» Выпуск 3.- Боровск, 2019.

Октябрь 1941-го, Гжатск–Москва

— В конце сентября 1941 года штаб Резервного фронта прибыл в Гжатск. С 1 октября стало ясно, что на фронте творится что-то неладное. Но что и каких размеров – мы толком не знали. 4 октября немецкие бомбардировщики бомбили железнодорожную станцию и другие районы города, хотя раньше они никогда не появлялись над городом. Стало ясно, что наши войска отходят, — пишет Никулин.

6 октября старший лейтенант сапёр Никулин получил приказ подготовить все мосты от Гжатска до Вязьмы к взрыву. Во время осмотра мостов он обнаружил, что немцы уже пытались их разрушить с воздуха, но ни одна бомба не попала в цель. Зайдя в Вязьму, он увидел абсолютно пустой город. А ещё неделю назад было трудно пробиться к центру города из-за машин.

Возвратившись в штаб, Никулин доложил обстановку генералу. В штаб прибыл полковник Дмитрий Суслин (в 1945 году – начальник штаба инженерных войск I Дальневосточного фронта). Суслин рассказал, что Юхнов, который от Москвы в 210 км, уже занят немцами. И что Вязьма, а тем более автострада до Днепра, могут быть отрезаны. Тогда Никулин понял, почему Вязьма опустела…

Вечером 7 октября штаб начал эвакуацию в Малоярославец. Машины двигались в три-четыре ряда, держа путь на Можайск–Москву. Над участком Гжатск-Москва висели немецкие бомбардировщики и тормозили движение колонны. Почему-то не было на месте регулировщиков движения, а они в эту ночь были очень нужны. За Можайском стало ясно, что от Наро-Фоминска до Малоярославца проехать невозможно. Пришлось поворачивать обратно и ехать через Москву. Утром 7 октября прибыли в столицу.

Малоярославец – Боровск

Под вечер двинулись в Малоярославец, к 24 часам были на месте. 8 октября прибыли в Оболенское. Налетели фашистские самолёты, правда ни одна из бомб не попала ни в машины, ни в дома. Местные жители проявили недовольство, что военные машины разместились в деревне. Они боялись, что из-за этого их будут опять бомбить. Никулина удивило такое неприязненное отношение к войскам. На смоленщине их встречали более приветливо…

Двинулись на Медынь. Город стоял безлюдный. Все каменные здания центра были разрушены или сожжены. Во дворе бывшего гаража стояли обгоревшие остовы машин. (В Медыни, где пересекаются крупные дороги на Юхнов–Малоярославец, и на Калугу–Верею, находились некоторые армейские склады. Поэтому город имел стратегическое значение).

Через Медынь проехали по Варшавскому шоссе до деревни Стрекалово, где встретились с командиром авиадесантного отряда капитаном И.Г. Старчаком, возглавлявшем оборону на этом направлении. Об этой встрече Старчак писал в своей книге «С неба – в бой» (стр. 61). Судя по немецким данным от 9 октября, главным препятствием для их войск на подходе к реке Изверь явились разбитые дороги и разрушенные мосты. Это удалось осуществить не без помощи приехавших офицеров инженерного управления полковника Г.И Тупичева и старшего лейтенанта Н.В. Никулина.

От Медыни повернули на Калугу. Повстречались с колонной, двигавшейся навстречу. Это были подразделения штаба одной из армий нашего фронта. А сзади догнала машина ГАЗ-61. В машине сидел Г.К. Жуков (на тот момент, генерал армии).

— Кто здесь старший? – спросил Жуков. — Подполковника Иванова в голову колонны, — полетели по колонне слова. Иванов, подбежав, начал рапортовать, но, не закончив, услышал: — Куда идёт колонна? А затем: — А кто остался защищать рубежи по Угре?

Колонна развернулась, неожиданно появились авангардные немецкие группы, началась перестрелка. В одном из населённых пунктов, куда уже прибыл подполковник Иванов, спешно раздавали оружие, собранное из разрозненных частей, бойцам. Так, на скорую руку, готовилось подкрепление для защиты подступов к Калуге на реке Угре. Никулин отметил одну деталь. Командный состав, пришедший из запаса, не умел пользоваться гранатами. В одной из изб, где расположился штаб руководства, Никулин обучал этому командиров. Калугу в ночь на 13 октября всё-таки пришлось оставить…

10 октября Никулин получил поручение от генерала Падосека сформировать 456 сапёрный батальон. И был назначен его командиром. 11 октября к полудню батальон был сформирован. Костяком его стала одна рота из фронтового сапёрного батальона, остальных бойцов набирали на месте, в деревне Доброе. Сапёрным его было назвать очень трудно из-за неподготовленности и из-за отсутствия инженерного вооружения.

— В ночь с 13 на 14 октября 113 СД прибыла в Боровск и сразу вступила в бой с наступающими передовыми немецкими частями. Фашисты сначала были оттеснены, но потом продвижения наших войск больше не было, — вспоминает Никулин.

Город к этому времени был городскими властями оставлен, командир дивизии назначил старшего лейтенанта Никулина комендантом Боровска и приказал навести порядок. Тем временем, немцы, подтянув войска, перешли в наступление. Дивизия получила приказ отходить. Во время боёв за Боровск Никулин был тяжело ранен. Далее немецкий плен, освобождение, лечение… На фронт он больше не попал, т.к. остался инвалидом, но продолжал службу в армии ещё несколько лет, преподавая сапёрное дело.

…В краеведческом отделе библиотеки «Старый город» хранятся и номера газет, где опубликованы отрывки из дневников Никиты Никулина, коменданта города Боровска в 1941 году.

Любой человек, интересующийся историей, может прийти в библиотеку,  посетить там Музей Книги и соприкоснуться с живой историей, со свидетельствами ожесточённой обороны Москвы, страшной действительности первых месяцев войны, узнать, какой ценой была завоёвана Победа.

Э.Щукина